На днях я случайно обнаружил на официальном сайте Института восточных рукописей РАН материал Т.Ибрагима «К критике процессуалистской интерпретации ислама», опубликованный 6 февраля 2012 г.
Материал заявлен как «первая часть», а «вторая часть», мол, будет опубликована в «Ишраке» в 2012 г. Вот это уже интересно. Поскольку Т.Ибрагим столь своеобразно интерпретирует факты, хотелось бы прояснить ситуацию.
В мае 2011 г. в редакцию «Ишрака» поступил материал Т.Ибрагима «О “логико-смысловом” освещении мусульманской культуры» объемом 4 а.л. (ок. 100 страниц). Поскольку даже для такого солидного издания, как «Ишрак», сто страниц — слишком много, материал по согласованию с автором было решено разбить на две части и опубликовать в двух выпусках «Ишрака»: первую часть — в 2012 г., вторую — в 2013 г. Т.Ибрагим на это согласился. На первую часть я написал развернутый ответ и отослал в редакцию в июле 2011 г.; эта первая часть с моим ответом и будет опубликована в «Ишраке» в 2012 году. Там сполна дан ответ на все, что сказано Т.Ибрагимом, показана его техника построения аргументов, основанная на жонглировании цитатами, намеренном лукавстве, а порой искреннем непонимании и недостаточной осведомленности. Там же прояснены теоретические основания логико-смысловой теории, игнорируя которые (намеренно или ненамеренно), Т.Ибрагим и выстраивает с помощью описанной техники все свое «опровержение». В опубликованном на сайте ИВР РАН материале нет в этом смысле ничего нового, и я не стану, как и обещал, заниматься его разбором: достаточно будет прочитать мой ответ на первую часть.
Он ставит все на свои места, и читателю остается лишь дождаться его выхода в свет : я не буду раньше времени публиковать то, что уже принято к печати, поскольку считаю для себя обязывающими правила научной этики. На конференции в октябре 2011 г. (в конце выступления Т.Ибрагима - послушайте и его, весьма показательно) я публично выразил надежду, что Т.Ибрагим проявит стойкость и не снимет свой материал в «Ишраке», — хотя, признаться, мне несколько жаль его, поскольку после выхода в свет моего ответа его научная репутация окажется под большим вопросом. (Кстати, после той конференции Т.Ибрагим очень просил прислать ему мой ответ, и редакция пошла навстречу его просьбе.) Видимо, понимая это, он и спешит заранее опубликовать все свое сочинение. И вот он переименовывает вторую часть в первую — и так ее и публикует, ничтоже сумняшеся и не дождавшись ни настоящей первой части, ни моего ответа.
Спишем это на авторское самолюбие и желание во что бы то ни стало поскорее опубликоваться. Так бывает. Но вот зачем же в эту свою якобы первую, а на самом деле вторую часть Т.Ибрагим включил цитаты из моего неопубликованного ответа на его якобы вторую, а на самом деле первую, часть? Нехорошо! Этого уже авторским самолюбием не объяснить. Нехорошо публиковать чужие материалы без согласия автора. Видимо, очень уж Т.Ибрагим нервничает: времени до выхода моего ответа остается немного (он опубликован в июне 2012), и хочется ему сказать что-нибудь этакое, снигсшибательное…
И в самом деле, сказал; получилось. Оказывается, я никак не хочу прислушаться к своему оппоненту: найдите абзац, в середине которого выделены курсивом слова "...нежелание или неумение прислушиваться к оппоненту". (Очевидно, Т.Ибрагим имеет в виду себя; об этом его кандидатстве в оппоненты — чуть ниже.) Вот тут и начинается театр абсурда. Интересно, как я мог прислушаться к моему дорогому «оппоненту», который ничего не говорил? Ведь ровно ничего не было написано на этот счет Т.Ибрагимом до создания того сочинения в двух меняющихся местами частях, о котором мы говорим. Как только он сказал — я тут же прислушался и написал ответ. На первую часть. Но ведь Т.Ибрагим сам перенумеровал ее во вторую, а вторую часть своего сочинения — в первую; и вот, публикует ее как первую, и в ней же сетует, что я ничему не внял из его рассуждений. Двойное лукавство: он ведь читал мой ответ и знает, чего стоят его рассуждения; и знает, что я отреагировал на них; но делает вид, что не знает ни того, ни другого. Тут уже не авторское самолюбие; тут, видимо, легкая потеря способности отличать свои представления от реальности.
Но продвинемся на пару слов дальше. Оказывается, я объясняю «критику» своего «оппонента» его недоброжелательностью и даже… завистью! Вот это да! Этого Т.Ибрагим не мог прочитать ни в одном моем тексте, ни в опубликованном, ни в неопубликованном. Ни даже услышать в разговоре. Это уже называется фантазией; а когда фантазии имеют такое ярко выраженное содержание, их обычно именуют несколько иначе.
И это «иначе» вполне может обрести свое имя, когда доходим до квинтэссенции Ибрагимова сочинения — до излюбленной им идеологической подоплеки. О, как он оказывается проницателен, разоблачая мое коварство: если ниоткуда нельзя взять, что я придерживаюсь нехорошей теории, это просто означает, что я очень хитро маскируюсь и скрываю свое истинное лицо. Что-то мне все это напоминает… Это уже попросту гнусно, и марать руки об это не хочется.
Жаль, конечно, что в качестве площадки для этого театра абсурда и гадких идеологических наветов руководство Института восточных рукописей РАН решило предоставить свой официальный сайт, опубликовав этот материал без комментариев и даже не подумав известить меня об этом.
Итак, Т.Ибрагиму очень хочется назваться моим оппонентом. Но чтобы быть оппонентом, нужны как минимум два условия. Во-первых, честность и искренность: нужно искренне хотеть выяснить истину в честном споре. Во-вторых, адекватность: желательно понимать, что говорит другой, уметь хотя бы воспроизвести его аргументы, чтобы попытаться противопоставить им свои. Ни того, ни другого у Т.Ибрагима пока, к сожалению, не наблюдается. Я уже предлагал ему свою помощь в овладении логико-смысловой теорией, и рад это предложение возобновить. Может быть, тогда я наконец получу в его лице действительного оппонента. Хотя, если честно, надежды на это теперь уже мало. И это меня по-настоящему огорчает. «Мы в ответе за тех, кого приручили»; наверное, мы и в ответе за тех, кто нас пытается критиковать. Мне будет искренне жаль, если в своих настойчивых, но неудачных попытках Т.Ибрагим окончательно перейдет ту грань, которая отделяет ученого от клеветника и начетчика.